Доклад митрополита Воронежского и Лискинского СЕРГИЯ на семинаре «Пастырская психиатрия: вызов современности», состоявшемся в Москве 22 января в рамках Рождественских чтений.

10 лет назад в рамках  XVI Рождественских чтений в Москве была проведена конференция «Медицинская наука и религия о психическом здоровье», на которой мы обсуждали перспективы совместной работы священнослужителей и психиатров, а также шаги по скорейшему налаживанию их диалога. За прошедшее десятилетие многое изменилось. Посещение священниками лечебных учреждений для душевнобольных с целью осуществления таинств, совершения молебнов и оказания благотворительной помощи стало привычными событиями для пациентов и медицинского персонала. Благодаря совместной работе Церкви с федеральными и региональными органами исполнительной власти с 2011 года пациенты психиатрических клиник в нашей стране получили право встречаться со священнослужителями наедине; исполнять религиозные обряды, соблюдать религиозные каноны, в том числе пост. Возникло сообщество психиатров, проявивших заинтересованность в диалоге с Церковью. В апреле 2017 года Научный центр психического здоровья Российской академии наук, совместно со Всемирной психиатрической ассоциацией и Российским обществом психиатров, впервые в России провел международную конференцию «Религиозность и клиническая психиатрия».  Тема пастырского душепопечения психически больных широко обсуждается в прессе, в частности, на страницах журнала «Церковь и медицина» и на съездах Общества православных врачей России. Вместе с тем, возникли новые проблемы пастырской работы с душевнобольными, которые сегодня требует  серьезного осмысления и обсуждения.

Психическое здоровье и духовная жизнь — это различные, хотя и взаимосвязанные реальности. Было бы ошибкой утверждать, что духовная жизнь в Церкви всегда обогащает человека отменным здоровьем. Тем более, что духовное здоровье в Православии понимается особенным образом. Великий русский психиатр Сергей Сергеевич Корсаков утверждал, что «каждому психически здоровому человеку присуще религиозное чувство». Эта мысль в полной мере соответствует  творениям святых отцов,  в частности, преподобному Максиму Исповеднику,  писавшему [2, 1068A] о том, что душа человека состоит из рассудка и разума. Рассудок – это та часть души, которая отвечает за интеллектуальные способности и эмоции. А разум – это часть души, ответственная за способность человека к богообщению. Самый первый признак неправильного функционирования ума и человеческого безумия – это неведение Бога, как об этом говорит Псалмопевец: «рече безумен в сердце своем: несть Бог». [Пс.13,1]. Таким образом, человек, поврежденный в разуме, то есть душевнобольной, – это человек, удалившийся от Бога. Грехопадение человека, прежде всего, проявляется отпадением его разума от Творца.

В таком понимании здоровья, потеря веры в Бога – это одна из основных причин психических расстройств в современном «либеральном» и «плюралистическом» обществе. Поэтому желание сохранить или вернуть психическое здоровье непосредственным образом связано с возвращением к богообщению, к благой вести Спасителя. Мы можем сказать в этой связи, что существует тесная связь между Евангелием и психическим здоровьем. Евангелие — это благая весть о новой преображенной жизни человека, захотевшего обрести утраченное ранее богообщение. И если душевно здоровый человек – это человек, находящийся в общении с Богом, то психическое здоровье – это не просто характеристика человеческого тела или души, не объект потребления или купли-продажи, но состояние, в котором человек сохраняет религиозное чувство, направляя свой разум к общению со Христом. И, как это не странно, психическое заболевание может быть таким состоянием встречи Бога и человека.

Душевные болезни могу изменять мышление и восприятие пациента, его волю и мышление. Но эти повреждения души никогда не уничтожают полностью ни имеющихся у него интеллектуальных возможностей, ни его свободы. Следовательно, у всех душевнобольных имеются условия для духовной и религиозной жизни. Душевнобольной человек всегда имеет возможность возложить не себя задачу нравственно-аскетического усовершенствования. И хотя люди, страдающие психическими заболеваниями, ограничены в своих возможностях, тем не менее, они способны с помощью Божией и Церкви следовать по пути христианского нравственного совершенствования.  Никакие заболевания не могут помешать человеку исполнению христианского долга стремиться к Истине и к добродетельной жизни.

Современная психиатрия способна дать ответы на многие вопросы о причинах психических заболеваний и их лечении. Однако количество душевнобольных не уменьшается. Душевнобольные обращаются за помощью и к врачу, и к священнику, и нужно признать, что на социальном уровне психическое здоровье населения – это зона совместной ответственности врачей и духовенства.

В этой совместной работе с душевнобольными нам приходится сталкиваться со стойким общественным предубеждением: со страхом перед психиатрией. Этот страх восходит не только к истории психиатрии в нашей стране, но и поддерживается современным опытом лечения пациентов в тех учреждениях здравоохранения, где сохраняется дефицит любви к пациентам. Церковь считает нравственно недопустимыми психотерапевтические подходы, основанные на подавлении личности больного и унижении его достоинства. Отчасти именно из-за страха перед психиатрией возникает желание обратиться к Церкви за исцелением. Не делая должного различия между духовным и душевным уровнями организации человека, душевнобольные и их родственники зачастую пытаются подменить психиатра священником. И нельзя сказать, что наше духовенство в полной мере готово к общению с душевнобольными.

Одной из актуальных задач современного духовного образования, является подготовка, как будущих пастырей, так и служащего духовенства по вопросам психиатрии. Это очень важно, так как не будет преувеличением утверждать, что в своей повседневной практике любой священнослужитель встречается с большим числом людей, страдающих психическими нарушениями.

Есть еще одна проблема, тесно связанная с образованием духовенства. Существуют психические расстройства  и психические заболевания, которые не сопровождаются слабоумием или галлюцинациями. Это следует учитывать как при приеме абитуриентов в наши духовные школы, так и при рассмотрении кандидатур для рукоположения. Минимальные проявления психических заболеваний могут быть не замечены во время обучения воспитанников, но проявиться  у духовенства, иногда через много лет после хиротонии. Должное внимание  проблеме психического здоровья абитуриентов при поступлении в семинарию и сотрудничество с доверенными психиатрами позволило бы предупредить многие неприятности.

В своем служении душевнобольным,  Церкви приходится  напоминать обществу нечто очевидное: перед нами больные люди,  которые, как и любые больные, нуждаются в человеческом внимании и заботе. Христианское отношение к душевнобольным, изложено в Социальной концепции Русской Православной Церкви. Согласно этому документу «психическое заболевание не умаляет достоинства человека. Церковь свидетельствует, что и душевнобольной является носителем образа Божия, оставаясь нашим собратом, нуждающимся в сострадании и помощи». [4]

В Евангелии мы встречаем повествование о распространенном во времена Христа явлении: о бесновании, — одержимости бесами. Думаю, что современная психиатрия без труда могла бы описать изложенные в Евангелии признаки беснования как проявления психических заболеваний. Если описание одержимости понимать только как проявление медицинского невежества, то можно заключить о том, что бесов не существует. Но, отрицать существование злых духов, имеющих личность, — это значит отрицать одну из христианских истин, ясно изложенных в Евангелии, в Православном Предании, в житиях святых. Как вера в Бога открывает душу человека к богообщению и общению с ангелами, так и отказ от истиной веры делает человека подверженным влиянию боговраждебных бесовских сил.

Церкви «представляется одинаково неоправданным как сведение всех психических заболеваний к проявлениям одержимости, что влечет за собой необоснованное совершение чина изгнания злых духов, так и попытка лечения любых духовных расстройств исключительно клиническими методами». [4]  С другой стороны, влияние бесов на человека не сводимо лишь к одержимости. Помимо одержимости, то есть овладения бесами человеческими душами, бесовское влияние может быть реализовано, например, в форме разжигания человеческих страстей, приводящих к органическим изменениям, в том числе в головном мозге. Страсти человека есть следствие обращения его разума от Бога к тварному миру, способствующие бесовскому влиянию на человека. По словам Максима Исповедника, это есть не что иное как «противоестественная привязанность к тленному, через которое в небрежно проходящих путь в этой жизни, вселяется скверное смятение страстей, уготовляющее несчастный ум на попадание в ловушки диавола» [3, 413А]. Таким образом, влияние на душевное здоровье человека может осуществляться дьяволом, как через тело человека, так и непосредственно через его душу.

Одержимость в Православии часто рассматривается как попущенное Богом испытание, которое может очистить человека и способствовать его духовному возрастанию. Переживания, которые испытывает одержимый помогает раскрыть человеку духовную реальность. Личность человека и свобода, составляющая главный ее признак, никогда не исчезает у одержимого, давая ему возможность обращения к Богу.

«Изнутри» психиатрии невозможно отличить бесовское влияние от психического заболевания, связанного с органическими изменениями. Такое различение возможно только в Церкви, — духовно совершенным людям, святым, получившим от Бога дар различения духов [1 Кор. 12,10]. По словам Антония Великого: «потребны нам усильная молитва и подвиги, чтобы приняв от Духа дарование рассуждения о духовном, можно было человеку узнать о демонах, которые из них менее худы и которые хуже других, какой цели старается достигнуть каждый из них и как можно низложить и изгнать каждого». [1, 197-198] Христос изгонял бесов и даровал Церкви власть изгнания бесов как часть Своей миссии [Мк. 3, 13-15; 6, 6-13]. Но только христианин, подготовленный духовным опытом и святостью всей своей жизни к встрече с бесами, может понять, когда нужно последовать словам Спасителя: «сей род не может выйти иначе, как от молитвы и поста»  [Мк. 9, 29], а в каких случаях употребить иные формы исцеления одержимого.

Перечисленные проблемы являются только частью вопросов, которые возникли в последнее время в пастырской работе с душевнобольными. Эти проблемы требуют продолжения и углубления диалога Церкви и медицины в области психиатрии, выработки совместной стратегии дальнейшего развития этого диалога.

† СЕРГИЙ

Митрополит Воронежский и Лискинский

1. Свт. Афанасий Великий. Творения. Т.3.
2. Преподобный Максим Исповедник. Амбигвы.
3. Преподобный Максим Исповедник. Письмо IV Кубикуларию Иоанну, о печали по Богу.
4. Социальная концепция Русской Православной Церкви: ХI.5.