Духовность и религиозность в контексте клинической психиатрии | Пастырская психиатрия

Каледа Василий Глебович

Духовное измерение не может быть
игнорируемо, именно оно делает нас людьми.
Виктор Франкл

Аннотация: Религия, бесспорно, является важным, одним из первых ресурсов, к которым обращаются пациенты и их родственники при столкновении с тяжелой, хронической или неизлечимой болезнью. В настоящее время особенно высока актуальность проведения специальной психообразовательной работы среди священнослужителей в отношении психических заболеваний. Специалистам служб психического здоровья необходимо обладать знаниями о религиозных доктринах и ритуалах, а также осуществлять сотрудничество со священнослужителями при лечении психически больных с религиозным мировоззрением для повышения эффективности проводимой терапии.

Ключевые слова: духовность, религиозность, пастырская психиатрия, лечение психических заболеваний, Д.Е. Мелехов, биопсихосоциодуховная концепция.

В настоящее время в клинической психиатрии все более востребованным становится персонализированный подход к больному — не только как объекту терапевтических интервенций, но и как субъекту со сложным внутренним миром, имеющему собственное мировоззрение, идеалы, убеждения, духовные и религиозные ценности.

В 2003 году Rene Hefti расширил биопсихосоциальную концепцию развития психических заболеваний George Engel (1977), добавив духовную сферу. С тех пор биопсихосоциодуховная концепция приобретает все большее признание, представляя собой практическую основу для реализации целостного подхода к личности в психосоматической медицине и психиатрии.

Д.Е. Мелехов (1992) был первым отечественным исследователем, обратившим внимание на значение духовности и религиозности в ракурсе психиатрических исследований и реабилитации психически больных, исходя из трихотомического понимания человеческой личности. Его труд «Психиатрия и вопросы духовной жизни» стал основополагающим в области религиозной психопатологии. По мнению ряда современных исследователей (Кондратьев Ф.В., 2017; Полищук Ю.И., 2010; Воскресенский Б.А., 2015; Овсянников С.А., 2015), трихотомия тело — душа — дух, введенная в современную психиатрическую литературу Д.Е. Мелеховым, должна быть принята и усвоена в научной и практической психиатрии. Отмечается, что важнейшей составляющей духовной сферы является религиозность и религиозная вера, а личность человека должна рассматриваться в единстве ее телесной и духовно-душевной организации (Токарева Н.Г., 2015).

О том, что врачу-психиатру необходимо иметь представления о религиозных взглядах и особенностях духовной жизни пациентов говорили многие исследователи (Логутиненко Р.М., 2014; Сидоров П.И., 2014; Савенко Ю.С., 2013). Ф.В. Кондратьев (2017) писал, что духовная сфера всегда неповторимо индивидуальна и именно она выражает сущность личности.

Д.Е. Мелехов (1992) отмечал двоякий характер религиозных переживаний у психически больных: в случае патологии они могут быть отражением симптомов болезни, в то же время они могут быть проявлением здоровой личности, и тогда религиозная вера помогает больному сопротивляться болезненному процессу, приспособиться к нему и компенсировать дефекты, внесенные болезнью в личность больного.

Необходимо отметить, что еще в начале прошлого столетия академик В.И. Бехтерев наряду с социальными и биологическими потребностями человека выделял духовные потребности (уровень идеалов), которые определялись не потреблением, а служением людям, и базировались на нравственных ценностях, понятиях справедливости, совести.

В последние десятилетия понятие духовности вошло в широкий научный понятийный оборот не только религиоведения, социологии и психологии, но и клинической психиатрии.

В настоящее время не существует общепризнанных определений духовности. В ракурсе клинической психиатрии духовность рассматривается как высшая форма человеческого сознания, характеризующаяся осмысленностью жизни, творческой, созидательной деятельностью, стремлением к саморазвитию и служению обществу, преобладанием интеллектуальных, нравственных мотивов над биологическими потребностями и материальной направленностью поведения.

Кроме «светского» определения духовности существуют религиозные концепции духовности. Так, в рамках христианской традиции духовность рассматривается как результат интенсивной религиозной жизни, «молитвенного делания», «дыхание Духа Святого». При этом, некоторые православные авторы, в частности, Святитель Игнатий (Брянчанинов), известный православный подвижник XIX века, выделял душевное, плотское и духовное состояние человека, указывая на то, что людей подлинно «духовных» — единицы. Однако многие православные авторы допускают более расширенное применение данного термина по отношению к людям, стремящимся воплотить в своей жизни религиозные идеалы.

Духовные феномены в настоящее время рассматриваются как важнейшие субъективные индикаторы качества жизни. Так, в широко известном Индексе психологического благополучия (PWI) имеется вопрос об удовлетворенности духовной сферой. В DSM-5 рекомендуется учитывать культуральные особенности пациента, которые включают сведения о его духовности/религиозности.

В то время как некоторые исследователи определяют психическое здоровье как отсутствие психического расстройства (Воскресенский Б.А., Радионов Д.С., 2018), Д.Е. Мелехов (1992) отмечает, что подлинное здоровье достигается при условии преобладающего влияния сферы духа, при гармонии трех сфер человеческой личности — духа, души и тела. Несколькими десятилетиями ранее Виктор Франкл отмечал, что поведение человека «прежде всего определяется ценностями и смыслами, локализованными в духовно-этическом измерении, что человек свободен и фатально не подвержен детерминирующим воздействиям со стороны факторов нижележащих уровней измерения (душевного и телесного)».

Духовность и религиозность обладают большим значением для людей с психическими расстройствами в том, что касается формирования у них духовных устремлений и обретения смысла жизни. Утрата ценностно-смысловых ориентиров является ведущей причиной высокой суицидальности психически больных.

В 2015 году Исполнительным комитетом Всемирной психиатрической ассоциации (WPA) было принято «Заявление о месте религии и духовности в психиатрии», в котором отмечается, что религиозность/духовность влияет на распространенность ряда психических заболеваний (в особенности депрессивных расстройств и наркотических аддикций), их необходимо учитывать при диагностике психических заболеваний для разграничения духовного опыта и психических расстройств; духовность и религиозность оказывают влияние на более осознанное и ответственное отношение больного к лечению, а также на исходы и профилактику психических расстройств, равно как и на качество жизни и психическое здоровье в целом (Moreira-Almeida A. et al., 2016). В Заявлении отмечено, что больные хотели бы, чтобы их религиозные интересы учитывались при получении услуг здравоохранения. Кроме этого отмечается необходимость проведения дальнейших научных исследований роли религиозности и духовности в ракурсе клинической психиатрии.

Признание особого значения духовности и религиозности для больных психиатрического профиля актуализирует проблему дифференциации нормальной религиозности от патологической (Войновская О.А., 2010; Воскресенский Б.А., 2018).

Необходимо отметить как отсутствие четких границ между нормой и психической патологией, так и отсутствие четких критериев, позволяющих разграничить нормальное религиозное чувство и патологическое.

В современной литературе общепринятыми являются критерии нормальной гармоничной религиозной веры в рамках традиционных конфессий (Фролов Б.С., 1982; Arterburn S., 2001), для которой характерно сосредоточение внимания на Боге; благоговение и любовь; самоуважение и уважение убеждений окружающих; ориентация на теплые межличностные отношения; осознание своего несовершенства. У психически здоровых лиц сохраняется социальная адаптация, они не навязывают свои религиозные убеждения тем, кто не согласен с их точкой зрения, продолжают заботиться о близких, сочувствовать им, не замыкаясь только на своей вере, толерантны по отношению к другим вероисповеданиям и конфессиям.

Г. Кюнг (2013) отмечал, что здоровая религиозность освобождает, а не порабощает, она стабилизирует, а не расшатывает внутренний мир человека, способствует личностному росту, не подавляет волю, обеспечивает свободу выбора и ответственность за сохранение достоинства и суверенности личности, она «является основой для истинной самореализации и целеустремленного достижения поставленных задач как в личном, так и в общественном пространстве».

При нормальной религиозности вера способствует адаптации к сложным жизненным ситуациям, здоровая личность отличается целостностью, гармоничностью, соответствует социальной норме, поддерживает доверительный контакт с духовником и религиозной общиной (Копейко Г.И., 2019).

Главной особенностью патологической религиозности является ее возникновение на патологической почве, на фоне текущего психического заболевания, с наличием широкого диапазона проявлений, который включает как искажение духовной жизни на фоне невротических расстройств и акцентуации характера, так и выраженные расстройства шизофренического спектра — негативные, галлюцинаторно-бредовые расстройства религиозно-мистического содержания. При этом отмечается искажение религиозной жизни с появлением «болезненно-искривленного толкования тех или иных догматов», с отсутствием должной чувственной глубины в понимании сущности религиозных действий, с нарушением критического отношения к собственной личности и формированием патологического религиозного поведения (Борисова О.А., 2017; Бровченко К.Ю., 2017; Кондратьев Ф.В., 2017). Нередко отмечается вытеснение стремления к полноценной духовной жизни утрированным исполнением религиозных ритуалов. Митрополит Антоний (Блюм) отмечал, что «когда душевнобольной человек оказывается верующим, его душевное состояние отбрасывает тень на все, в том числе на его жизнь в Церкви».

Среди разновидностей патологической религиозности выделяются невротическая религиозность или токсическая вера, которыми определяются невротические расстройства, возникающие под влиянием религиозного воспитания или религиозной веры у акцентуированных или психопатических личностей (Великанов П., прот., 2020; Pfeifer S., 1994; Arterburn S., Felton J., 2001). При данных состояниях характерно грубое искажение традиционных религиозных представлений, отсутствует полнота их восприятия, они воспринимаются отрывочно, поверхностно, нередко с меркантильным стилем взаимоотношения «Бог — человек», при этом отмечаются противоположные тенденции: «смирение» по отношению к лидерам религиозных общин сочетается с надменным отношением к людям, не являющихся членами этой общины, «праведное благочестие» сочетается с ненавистью ко всем инаковым (Филоник М.C., 2015).

При оценке религиозности в научных исследованиях используются специальные шкалы, в том числе индекс религии университета Дьюка (DUREL), шкала оценки религиозности (S. Huber, K. Pargament, 2012). Кроме этого предлагается русскоязычная версия опросника MI-RSWB (Многофакторный опросник религиозного/духовного благополучия, ОРДБ), с хорошими психометрическими свойствами (Pfeifer S., 1993).

Г. Олпортом были сформулированы такие понятия, как внешняя и внутренняя религиозность (Олпорт Г., 2002), которые в целом соответствуют выделенным ранее критериям социальной и духовной религиозности (Lenski G.E., 1961). Проявления внешней религиозности обусловлены привычкой, традицией, социальными требованиями, а в ряде случаев получением некой выгоды с помощью религиозной веры. Внутренняя или духовная религиозность характеризуется осознанными духовными потребностями, неафишируемым желанием построить свою жизнь в соответствии с религиозными заповедями, способностью к мистическим переживаниям. Отметим, что риск депрессивных расстройств, а также нетерпимость по отношению к окружающим выше у лиц с внешней религиозностью (Larson D.B., 1989; McCullough M.E., 2005; Mahmoodabad S.M., 2016; Morawa E., 2018).

C.Y. Glock (1962) предложил оценивать религиозность по пяти факторам: опытному (субъективный эмоциональный религиозный опыт, отражающий личную религиозность); ритуалистическому (участие в религиозных практиках, действиях, ритуалах, например, посещение религиозных служб); идеологическому (принятие некоторой системы верований); интеллектуальному (интеллектуальная сторона религии, которая включает религиозные знания, часто измеряется через такие практики, как чтение религиозной литературы, стремление к познанию законов веры, ее истории, общий уровень житейского опыта); по измерению последствий (последствия, результаты, влияние предыдущих четырех проявлений религии на ценности и поведение вне религиозного контекста).

С 90-х годов XX столетия появилось большое число исследований, посвященных различным аспектам религиозной психопатологии, влиянию религиозных представлений на проявления и течение психических заболеваний. В последние годы появляется все больше работ, посвященных вопросам религиозного копинга (Богатырева Н.Л., 2017; Копейко Г.И., 2019; Barber C.W., 2014; Toussaint L., 2015; Fradelos E.C., 2018), особенностям и прогностическому значению бредовых расстройств религиозного содержания, в частности, синдрома овладения и бесоодержимости (Копейко Г.И. и др., 2019; Самсонов И.С., Каледа В.Г., 2021), мессианского (Dyga K., 2018), апокалиптического и эсхатологического бреда (Борисова О.А., Орехова П.В., 2020), бредовым расстройствам религиозного содержания в структуре юношеского эндогенного приступообразного психоза c анализом религиозности в преморбиде и в постпсихотическом периоде (Романенко Н.В. и др., 2019; Попович У.О. и др., 2021). Особый интерес в рамках современных исследований также представляют паранойяльные религиозные состояния, начавшиеся в подростково-юношеском возрасте с явлений метафизической интоксикации религиозного содержания (Цуцульковская М.Я., 1986).

В специальном исследовании роли религиозных копинг-стратегий в реабилитации психически больных Г.И. Копейко и др. (2016) на основании сравнения ценностно-смысловых структур личности больных с религиозным и нерелигиозным мировоззрением и сопоставления с соответствующими группами здоровых лиц установлена эффективность различных видов конфессионально ориентированных копинг-стратегий для больных шизофренией. Религиозный фактор, по мнению исследователей, должен учитываться как важнейший потенциальный личностный ресурс, который пациент может использовать, сталкиваясь с болезнью и другими жизненными стрессами. Данное исследование также подтвердило позицию ряда зарубежных исследователей (Teppe L., 2001, Yangarber-Hicks N., 2004; Mohr S., 2006), что религия (включая духовность и религиозность) имеет очень большое значение в жизни пациентов, страдающих шизофренией и шизоаффективным расстройством.

Современные исследователи (Баскакова С.А. и др., 2009; Полищук Ю.И. и др., 2017) также отмечают особую значимость религиозных стратегий совладания у больных с тревожными и депрессивными расстройствами и реакциями горя в позднем возрасте. Кроме этого, подчеркивается высокий риск формирования патологических реакций с исходом в депрессивное расстройство у лиц, не использующих религиозные ресурсы для преодоления кризисных ситуаций (Богатырева Н.Л., 2017). При этом стратегии религиозного копинга должны использоваться не изолированно, а в качестве одного из способов поддержки больных в рамках комплексного подхода к реабилитации (Слоневский Ю.А., 2017). Носачев Г.Н., Носачев И.Г. (2017) подчеркивают, что психотерапевтический метод в своих различных моделях не может не включать в себя религиозность и основные религии, не может их не ассимилировать, не использовать как в теории, так и на практике. По мнению Б.А. Воскресенского (Воскресенский Б.А., 2007) религиозная вера может смягчить течение болезни, поэтому важно включение религиозных компонентов в психотерапию психически больных. Следует отметить, что возможность психотерапевтического воздействия внушений и самовнушений на фоне состояний религиозной экзальтации признавал В.М. Бехтерев (1994). Некоторыми психиатрами религиозная психотерапия выделяется в отдельный вид психотерапии (Братусь Б.С., 1997; Koenig H.G., Pritchett J.T., 1998). Некоторые исследователи (Казьмина Е.А., 2017) рассматривают религиозные общины в качестве «альтернативных поддерживающих систем», ведущим типом социальной помощи в которых является эмоциональная, проблемно-неориентированная поддержка при полном принятии со стороны окружения.

Религиозная вера рассматривается во многих исследованиях как антисуицидальный фактор, что связано с наличием в большинстве традиционных религий строгого запрета на совершение самоубийства (Пашковский В.Э. и др., 2015; Байкова М.А. и др., 2017; Рутковская Н.С., 2017), в связи с чем высокий психопрофилактический и психотерапевтический потенциал религиозных ценностей может быть использован в программах профилактики суицидального поведения. При этом уточняется, что ряд религий, которые не имеют распространенности в нашей стране, а также некоторые сектантские направления не только не запрещают, но даже поощряют совершение суицида (Рутковская Н.С., 2017).

Большинство исследователей (Полищук Ю.И., 1995; Кондратьев Ф.В. и др., 2006) отмечает патогенное для психики влияние некоторых сект с деструктивными культами. Подобной точки зрения придерживался П.Б. Ганнушкин (Ганнушкин П.Б., 2011). Описанию психопатологии психических расстройств, возникающих в религиозных сектах, в которых религиозные «радения» сопровождаются экстатическими состояниями с расстройствами влечений, посвящена его статья «Сладострастие, жестокость и религия». C.С. Корсаков (1901) отмечал, что «религия сама по себе не имеет влияния на душевные заболевания, но религиозный фанатизм и суеверия нередко служат причинами душевных болезней. Принадлежность к некоторым сектам, в которых религиозный культ соединяется с сильным душевным возбуждением, доходящим до экстаза, способствует развитию душевных заболеваний». Этот тезис нашел подтверждение в современных зарубежных исследованиях (Beit-Hallahmi B., 1977; Sanderson S., 1999), в них показано, что чем больше индивидуальный религиозный опыт отклоняется от традиционных религиозных норм, тем выше риск возникновения психического расстройства. Ряд авторов (Полищук Ю.И., 1995; Кондратьев Ф.В. и др., 2006) отмечает высокую частоту психических отклонений у лиц, находящихся в некоторых нетрадиционных религиозных организациях, которые используют психотехнологии, оказывающие деструктивное воздействие на психическое здоровье их членов. Данные расстройства рассматриваются как возникшие в результате психологических манипуляций и соответствуют критериям «зависимого расстройства личности» (F60.7 по МКБ-10). При этом, как отмечают исследователи, среди вовлекаемых в деятельность сект немало лиц с уже имеющимися психическими нарушениями, и участие в некоторых подобных организациях является триггерным фактором, способствующим обострению этих психических нарушений.

При анализе религиозности больного отмечается важность установления времени ее появления по отношению к манифестации психических расстройств (Логутиненко Р.М., 2014; Пашковский В.Э. и др., 2005; Воскресенский Б.А., 2016). Р.М. Логутиненко (2014) поставил вопрос о необходимости сбора религиозного анамнеза с отдельным выявлением традиционного религиозного опыта и опыта экстремального психического индуцирования (обращение к целителям, колдунам, экстрасенсам и др.).

Многие исследователи (Мелехов Д.Е., 1991; Пашковский В.Э. и др., 2005; Логутиненко Р.М., 2010; Двойнин А.М., 2016; Минаков А.А., 2017) отмечают неразработанность проблемы отличия индивидуального непатологического религиозного опыта от психических заболеваний с религиозной фабулой и отсутствие критериев оценки религиозно-мистических состояний вне рамок психических расстройств. Сложность проблемы заключается в том, что нередко религиозность и психопатологическая симптоматика переплетаются и сосуществуют одновременно (Мелехов Д.Е., 1992; Пашковский В.Э., 2005). При этом многие обращают внимание на сложность данной дифференциации, особенно при состояниях религиозного экстаза, которые В.П. Осипов (1931) рассматривал как патологическое расстройство, но при этом указывал, что границы между патологическим аффектом в форме экстаза и сходным физиологическим аффектом трудно определяемы.

В.Э. Пашковский и И.М. Зислин (2005), считая важнейшим достижением психиатрии последних десятилетий (Dein S., 1999; Grossley D., 1995; Pereira S., 1995) признание факта существования особых, отличных от психоза религиозно-мистических состояний (в американской литературе они обозначаются как spiritual emergency, в дословном переводе — «духовное критическое положение»), отмечали, что несмотря на схожесть фабулы переживаний, экстатического настроения, наличия измененного восприятия эти состояния принципиально отличны. Их дифференциация возможна на основании традиционного клинико-психопатологического подхода со сбором анамнеза (наличие предшествующего религиозного опыта), с изучением психического статуса (наличие сопутствующих психопатологических расстройств), анализом конституционально-личностных особенностей. При этом в ряде случаев сходные религиозно-мистические состояния должны оцениваться как варианты религиозного опыта, а в других случаях — как психотические состояния. Правильная оценка религиозных фабул как бредовых повышается, если они не соответствуют религиозно-культуральным традициям, к которым принадлежит больной (Пашковский В.Э., 2007). Ф.В. Кондратьев (2012) отмечал, что религиозное чувство может быть «антропогенно (т.е. искусственно по умыслу человека) экзальтировано до ощущения визуального общения с божественными или сатанинскими образами».

В Заявлении WPA о месте религии и духовности в психиатрии отмечается, что психиатры не будут использовать свое профессиональное положение для навязывания собственных духовных или светских взглядов на мир, они всегда будут с уважением относиться к духовным/религиозным убеждениям и практикам своих пациентов, их семьям и лицам, ухаживающим за ними. Об этом писали ведущие отечественные психиатры (Мелехов Д.Е., 1992; Кондратьев Ф.В., 2012). Следует отметить, что в некоторых современных исследованиях ставится вопрос о необходимости специалистам служб психического здоровья обладать элементарными знаниями о религиозных доктринах и ритуалах, а также о структуре организации религиозных общин (Greenberg D., 1991). Многие отечественные авторы подчеркивают важность сотрудничества психиатра и священника при лечении психически больных с религиозным мировоззрением (Мелехов Д.Е., 1992; Сидоров П.И., 2014; Воскресенский Б.А., 2016; Каледа В.Г., 2012), при этом, как отмечает Ю.С. Савенко (2013), даже их заочное сотрудничество существенно усиливает эффективность терапии.

Религия во многих случаях, по мнению ряда психиатров, является важным, одним из первых ресурсов, к которым обращаются пациенты и их родственники, когда сталкиваются с тяжелой, хронической или неизлечимой болезнью (Сидоров П.И., 2014; Копейко Г.И. и др., 2016; Каледа В.Г., 2008). В связи с этим в настоящее время ставится вопрос о необходимости специальной психообразовательной работы среди священнослужителей в отношении основных проявлений и закономерностей течения психических расстройств (Мелехов Д.Е., 1992; Воскресенский Б.А., 2016; Каледа В.Г., 2012). Первым учебным пособием в области пастырской психиатрии была работа, написанная Д.Е. Мелеховым (1992). Кроме описания психической патологии она, в отличие от работы К. Шнайдера (1999) «К введению в религиозную психопатологию», содержит христианское осмысление и отношение к болезни. Д.Е. Мелеховым сформулирована концепция специального курса «Пастырская психиатрия» для православных духовных учебных заведений. Необходимо отметить, что к тому времени в одном из специальных руководств для будущих священнослужителей уже была отдельная глава по данной проблеме (Керн Киприан, 1957). В последние годы написаны пособия по психиатрии, адаптированные для будущих священнослужителей (Воскресенский Б.А., 2016; Каледа В.Г., 2021).

Необходимо отметить, что при анализе роли религиозно-мировоззренческих установок в профессиональной деятельности врачей-психиатров был сделан вывод, что их наличие повышает адаптивный потенциал в профессиональной деятельности (Башмакова О.В., 2017), при этом отмечается сравнительно более низкий уровень религиозности среди психиатров, чем среди населения в целом (Shafranske E.P., 2000).

Использованная литература:

Антоний (Блум), митрополит Сурожский. Тело, дух, душа: целостность человеческой личности // Московский психотерапевтический журнал. 2002. № 2. С. 113–121.
Байкова М.А., Меринов А.В. Влияние веры в Бога на аутоагрессивный профиль и клинико-психологические характеристики студентов старших курсов ВУЗа // Религиозность и клиническая психиатрия. Материалы Первой Московской международной конференции, 20–21 апреля 2017 года: сборник научных трудов. М.: Сам Полиграфист, 2017. С. 100–105.
Баскакова С.А., Полищук Ю.И. Религиозная стратегия совладания с тревожными и депрессивными расстройствами в позднем возрасте // Взаимодействие специалистов в оказании помощи при психических расстройствах. Материалы общероссийской конференции в рамках Пленума Правления Российского общества психиатров. М., 2009. С. 340.
Башмакова О.В., Семенихин Д.Г. Религиозно-мировоззренческие установки в профессиональной деятельности психиатров // Религиозность и клиническая психиатрия. Материалы Первой Московской международной конференции, 20–21 апреля 2017 года: сборник научных трудов. М.: Сам Полиграфист, 2017. С. 105–107.
Бехтерев В.М. Внушение и его роль в общественной жизни. Мозг, структура, функция, патология, психика. Т. 2. М.: Поматур, 1994. С. 501–678.
Богатырева Н.Л. Влияние религиозности на течение реакции горя // Религиозность и клиническая психиатрия. Материалы Первой Московской международной конференции, 20–21 апреля 2017 года: сборник научных трудов. М.: Сам Полиграфист, 2017. С. 107–111.
Борисова О.А. Спектр патологической религиозности у больных с эндогенными психическими заболеваниями // Религиозность и клиническая психиатрия. Материалы Первой Московской международной конференции, 20–21 апреля 2017 года: сборник научных трудов. М.: Сам Полиграфист, 2017. С. 111–119.
Борисова О.А., Орехова П.В. Религиозный бред конца света. Пилотажное исследование // Психическое здоровье и религиозный опыт. Материалы международной конференции. Москва, 7–8 ноября 2019 г. СПб: Скифия-принт, 2020. С. 34–38.
Братусь Б.С. Христианская и светская психотерапия // Московский психотерапевтический журнал. 1997. № 4. С. 7–15.
Бровченко К.Ю. Особенности религиозного поведения у больных шизофренией с религиозно-мистическими переживаниями // Религиозность и клиническая психиатрия. Материалы Первой Московской международной конференции, 20–21 апреля 2017 года: сборник научных трудов. М.: Сам Полиграфист, 2017. С. 120–124.
Великанов П., протоиерей. Невротическая религиозность: генезис, феноменология и перспективы взаимодействия в рамках православной традиции // Вопросы богословия. 2020. № 2(4). С. 13–37.
Войновская О.А. Методологические проблемы дифференциации нормальной и патологической религиозности // Таврический журнал психиатрии. 2010. № 14: 1(50). С. 78–83.
Воскресенский Б.А. Основы психиатрии. Учебник для студентов теологического, религиоведческого и других гуманитарных направлений и специальностей высших учебных заведений. Ч. 1. М.: Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2016. 220 с.
Воскресенский Б.А. Психическое здоровье и психическое расстройство с позиций трихотомии // Психология человека в условиях здоровья и болезни. Материалы V Международной научно-практической конференции: сборник трудов. 2015 — С. 33-38.
Воскресенский Б.А., Виноградова Л.С. О некоторых аспектах религиозно-ориентированной психотерапии // Независимый психиатрический журнал. 2007. № 4. С. 65–68.
Воскресенский Б.А., Радионов Д.С. Религиозность и психические расстройства — разграничение нормы и патологии // Неврологический вестник. 2018. № 50(4). С. 67–69. https://doi.org/10.17816/nb14150
Ганнушкин П.Б. Сладострастие, жестокость и религия // Историческая психология и социология истории. 2011. № 1. С. 168–183.
Двойнин А.М. Психологические особенности религиозной личности, влияющие на реабилитационную работу с больными, страдающими психическими расстройствами // Психиатрия. 2016. № 70(2). С. 50–54.
Зиновьев П.М. Душевные болезни в картинах и образах. Психозы, их сущность и формы проявления / Под ред. и с пред. проф. П.Б. Ганнушкина. Л.: Издание М. и С. Сабашниковых, 1927. С. 192.
Каледа В.Г., Попович У.О., Романенко Н.В. Религия и психиатрия: проблема взаимоотношений в трудах отечественных психиатров // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2018. № 118(6). С. 102–110.
Каледа В.Г. Основы пастырской психиатрии. М.: ПСТГУ, 2017. — 232 c.
Каледа В.Г. Пастырская психиатрия: разграничение духовных и психических расстройств // Журнал Московской патриархии. 2012. № 9. С. 62–71.
Керн Киприан, профессор, архимандрит. Православное пастырское служение. Париж, 1957. 255 с.
Кондратьев Ф.В. Религиозность и психопатология. Аспекты взаимовлияния // Российский психиатрический журнал. — 2012. — №. 5. — С. 5-13.
Кондратьев Ф.В. Религиозность психически больного — методологические проблемы ее понимания // Религиозность и клиническая психиатрия. Материалы Первой Московской международной конференции, 20–21 апреля 2017 года: сборник научных трудов. М.: Сам Полиграфист, 2017. С. 175–180.
Кондратьев Ф.В., Бондарев Н.В. Формирование зависимого расстройства личности у вовлеченных в деструктивные религиозные секты // Судебная психиатрия. Расстройства личности. Вып. 3. М., 2006. С. 121–130.
Копейко Г.И., Борисова О.А., Казьмина О.Ю. Религиозные копинг-стратегии в реабилитации психически больных // Психиатрия. 2016. № 70(2). С. 40–49.
Копейко Г.И., Борисова О.А., Бабурин А.Н., Магай А.И. Опыт конфессионально-ориентированной реабилитации эндогенных психических больных с алкогольной зависимостью // Психиатрическая наука в истории и перспективе. Материалы юбилейной Всероссийской научно-практической конференции с международным участием, посвященной 75-летию Научного центра психического здоровья. М., 2019. С. 308–311.
Копейко Г.И., Борисова О.А., Гедевани Е.В., Самсонов И.С., Каледа В.Г. Клинико-психопатологические особенности синдрома овладения религиозного содержания при шизофрении // Психиатрия. 2019. Т. 17. № 3(83). С. 24–29.
Корсаков С.С. Курс психиатрии. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1901. Т. 1–2.
Кюнг Г. Фрейд и будущее религии. М., 2013. 139 с.
Логутиненко Р.М. Религиозно-архаический бредовой комплекс при параноидной шизофрении (клинико-динамический и реабилитационный аспекты): автореф. дисс…. канд. мед. наук. Томск, 2014. 24 с.
Логутиненко Р.М. Дифференцированный подход в формировании нормы и патологии в религиозном опыте // Академический журнал Западной Сибири. 2010. № 4. С. 14–16.
Мелехов Д. Е. Психиатрия и актуальные проблемы духовной жизни. — Свято-Филаретовская высшая православно-христианская школа, 1997.
Минаков А.А. Религиозное сознание и формирование внутренней картины болезни в психиатрии // Религиозность и клиническая психиатрия. Материалы международной конференции. М., 2017. С. 190–195.
Носачев Г.Н., Носачев И.Г. Психотерапевтический метод: религиозная модель и религиозность // Религиозность и клиническая психиатрия. Материалы международной конференции. М., 2017. С. 204–208.
Овсянников С.А. Роль философии как фактора духовного влияния в пограничной психиатрии // Бюллетень медицинских интернет-конференций. 2015. № 5(2). С. 72.
Олпорт Г. Становление личности: избранные труды. М.: Смысл, 2002. 930 с.
Осипов В. П. Руководство по психиатрии. М.–Л.: Госиздат, 1931. 596 с.
Пашковский В.Э. Психические расстройства с религиозно-мистическими переживаниями: краткое руководство для врачей. СПб, 2007. 143 с.
Пашковский В.Э., Зислин И.М. Религиозно-мистические состояния как психиатрическая проблема // Социальная и клиническая психиатрия. 2005. № 15(1). С. 81–88.
Пашковский В.Э., Шамрей В.К., Софронов А.Г., Днов К.В., Рутковская Н.С. Суицидальное поведение и религиозность // Суицидология. 2015. № 6(3). С. 30–41.
Полищук Ю.И. Духовное измерение в психиатрии. М.: Цифровичок, 2010. 141 с.
Полищук Ю.И. Психические расстройства, возникающие у людей, вовлеченных в деструктивные религиозные секты // Обзор психиатрии и медицинской психологии. 1995. № 1. С. 14–20.
Полищук Ю.И., Летникова З.В. Религиозные стратегии совладания с патологическими реакциями горя в позднем возрасте // Религиозность и клиническая психиатрия. Материалы Первой Московской международной конференции, 20–21 апреля 2017 года: сборник научных трудов. М.: Сам Полиграфист, 2017. С. 231–234.
Попович У.О., Гедевани Е.В., Каледа В.Г. Доманифестный этап при первых психотических приступах с религиозным содержанием в юношеском возрасте // Журнал неврологии и психиатрии им. C.C. Корсакова. 2021. Т. 121. № 11–2. С. 46–54.
Романенко Н.В., Попович У.О. Юношеский эндогенный приступообразный психоз с бредовыми идеями религиозного содержания: особенности психопатологии и клиники // Психиатрия. 2019. № 17(4). С. 49–56.
Рутковская Н.С. Суицидальное поведение и религиозность у пациентов психиатрического стационара // Религиозность и клиническая психиатрия. Материалы международной конференции. М., 2017. С. 242–245.
Савенко Ю.С. Введение в психиатрию. Критическая психопатология. М.: Логос, 2013. 448 c.
Самсонов И.С., Каледа В.Г. Психопатологические особенности и клинико-типологическая дифференциация синдрома овладения религиозного содержания при шизофрении // Психическое здоровье. 2021. № 2. С. 10–20.
Сидоров П.И. Религиозные ресурсы психиатрии и ментальной медицины // Психическое здоровье. 2014. № 12. С. 65–75.
Слоневский Ю.А. Персонифицированная интегративная помощь и поддержка больных в клинике эндогенных расстройств. Психологический смысл обращения к религиозной тематике и использованию потенциала форм совместного копинга // Религиозность и клиническая психиатрия. Материалы международной конференции. М., 2017. С. 249–257.
Токарева Н.Г. Соотношение клинического и духовного аспектов при эпилепсии // Научные труды SWorld. 2015. № 25(1). С. 49–52.
Филоник М.C. Психологический анализ феноменов искажения религиозного опыта // Консультативная психология и психотерапия. 2015. Т. 23. № 5(89). С. 107–122.
Франкл В. Психотерапия и религия. М.: Прогресс, 1990. 334 с.
Франкл В. Человек в поисках смысла: сборник / Пер. с англ. и нем. Д.А. Леонтьева, М.П. Папуша, Е.В. Эйдмана. М.: Прогресс, 1990. 368 с.
Фролов Б.С. Система оценки и прогнозирования психического здоровья при массовых психиатрических обследованиях. Л.: ВМА, 1982. 62 с.
Шнайдер К. К введению в религиозную психопатологию // Независимый психиатрический журнал. — 1999. — Т. 2. — С. 5-9.
Цуцульковская М.Я., Извольский С.А., Копейко Г.И. Юношеская шизофрения, дебютирующая сверхценными расстройствами типа «метафизической интоксикации» (ранняя диагностика, разновидности течения, прогноз) // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 1986. № 1. С. 73–86.
Arterburn S., Felton J. Toxic Faith: experiencing healing from painful spiritual abuse. Water Brook Press, 2001. 269 p.
Barber C.W., Miller M.J. Reducing a suicidal person’s access to lethal means of suicide: a research agenda // Am J Prev Med. 2014. No. 47 (3, Suppl. 2). P. 264–272. doi:10.1016/j.amepre. 2014.05.028
Beit-Hallahmi B., Arqyle M. Religious ideas and psychiatric disorders // Int. J. Soc. Psychiatry. 1977. No. 23(1). P. 26–31. https://doi.org/10.1177/002076407702300105
Dein S., Littlewood R. Editorial // Mental Health, Religion & Culture. 1999. No. 2. P. 5–38.
Dyga K., Stupak R. Ways of Understanding of Religious Delusions Associated With a Change of Identity on the Example of Identification With Jesus Christ // Psychiatr Pol. 2018. No. 52(1). P. 69–80. https://doi:10.12740/PP/64378.
Engel G.L. The need for a new medical model: A challenge for biomedicine. Science 196 (1977). P. 129–136.
Fradelos E.C., Latsou D., Mitsi D., Tsaras K., Lekka D., Lavdaniti M., Tzavella F., Papathanasiou I.V. Assessment of the relation between religiosity, mental health, and psychological resilience in breast cancer patients // Contemp Oncol (Pozn). 2018. No. 22(3). P. 172–177. doi: 10.5114/wo.2018.7894
Greenberg D., Witztum E. Problems in the Treatment of Religious Patients // Am. J. Psychother. 1991. No. 45(4). P. 554–565.
Grossley D. Religious experience with mental illness // Br. J. Psychiatry. 1995. No. 166(3). P. 284–286.
Glock C.Y. On the study of religious commitment // Religious Education. 1962. (Supplementum). P. 98–110.
Hefti. R. “Unser Therapiekonzept” // Infomagazin — 2003. — Т. 5. — С. 12-13.
Koenig H.G., Pritchett J.T. Religion and psychotherapy // In Handbook of Religion and Mental Health / Ed. by H.G. Koenig. San Diego, CA, USA: Academic Press, 1998. P. 323–336.
Larson D.B., Donahue M.J., Lyons J.S. et al. Religious affiliations in mental health research samples as compared with national samples // J Nerv Ment Dis. 1989. No. 177(2). P. 109–111. doi:10.1097/00005053-198902000-00008
Lenski G.E. The religious factor. New York: Doubleday, 1961. P. 381.
Mahmoodabad S.S.M., Ehrampoush M.H., Tabei S.Z., Nami M., Fallahzadeh H., Namavar Jahromi B., Shayan A., Forouhari S. Extrinsic or intrinsic religious orientation may have an impact on mental health // Research Journal of Medical Sciences. 2016. No. 10(4). P. 232–236. DOI: 10.36478/rjmsci.2016.232.236
McCullough M.E., Laurenceau J.P. Religiousness and the trajectory of self-rated health across adulthood // Pers Soc Psychol Bull. 2005. No. 31(4). P. 560–573. doi:10.1177/0146167204271657
Mohr S., Brandt P.Y., Borras L. et. al. Toward an integration of spirituality and religiousness into the psychosocial dimension of schizophrenia // Am J Psychiatry. 2006. No. 163(11). P. 1952–1959. https://doi.org/10.1176/appi.ajp.163.11.1952
Morawa E., Erim Y. Health-Related Lifestyle Behavior and Religiosity among First-Generation Immigrants of Polish Origin in Germany // Int J Environ Res Public Health. 2018. No. 15(11). P. 2545. doi:10.3390/ijerph15112545
Moreira-Almeida A., Sharma A., van Rensburg B.J., Verhagen P.J., Cook C.C. WPA Position Statement on Spirituality and Religion in Psychiatry // World Psychiatry. 2016. No. 15(1). P. 87–88. doi: 10.1002/wps.20304
Pereira S., Bhui K., Dein S. Making sense of “Posession States”: psychopathology and different diagnosis // Br. J. Hosp. Med. 1995. No. 53. Suppl. 11. P. 582–586.
Pfeifer S. Fait-induced Neurosis: Myth or Reality? //Journal of Psychology and Theology. 1994. Vol. 22. P. 90.
Pfeifer S. Neurose und Religiosität. Gibt es einen kausalen Zusammenhang? [Neurosis and religiosity. Is there a causal correlation?] // Psychother Psychosom Med Psychol. 1993. No. 43(9–10). P. 356–363.
Sanderson S., Vandenberg B., Paese P. Authentic religious experience or insanity? // J. Clin. Psychol. 1999. No. 55(5). P. 607–616.
Shafranske E.P. Religious involvement and professional practices of psychiatrists and оther mental professionals // Psyhiatr Ann. 2000. No. 30. P. 525–532.
Teppe L., Pogera S.A., Coleman E.M., Malony H.N. The Prevalence of Religious Coping Among Persons With Persistent Mental Illnes // Psychiatric services. 2001. No. 52(5). P. 660–665.
Toussaint L., Wilson C.M., Wilson L.C., Williams D.R. Religiousness and Suicide in a Nationally Representative Sample of Trinidad and Tobago Adolescents and Young Adults // Soc Psychiatry Psychiatr Epidemiol. 2015. No. 50(9). P. 1441–1450.
Yangarber-Hicks N. Religious coping styles and recovery from serious mental illness // J Psychol Theol. 2004. No. 32. P. 305–317.